Янки при дворе короля Артура

Твен Марк

Итакъ, прошло три года. Взгляните теперь на Англію. Это счастливая процвтающая страна. Повсюду открыты школы; издается нсколько газетъ; рабство совершенно уничтожено; вс люди стали равны передъ закономъ; налоги распредлены равномрно. Тутъ были и телеграфы, и телефоны, и фонографы, и швейныя машины — словомъ, паръ и электричество были всегда готовы къ услугамъ человчества. Было два парохода, длавшихъ рейсы по Темз; устроенъ военный флотъ и положено начало торговому флоту; я даже готовилъ экспедицію, которая должна была отправиться для открытія Америки.

Мы строили нсколько линій желзныхъ дорогъ, а наша линія отъ Лондона до Камелота была

уже окончена и по ней ходили позда. Кром того, я устроилъ такъ, что вс мста на линіяхъ желзныхъ считались весьма почетными. У меня была та мысль, чтобы привлечь сюда рыцарство и дворянство. Этотъ планъ удался какъ нельзя лучше и конкурренція на мста была громадная. Такъ, напримръ, оберъ-кондукторомъ 4.33 экстреннаго позда былъ герцогъ, а между кондукторами пассажирскихъ поздовъ не было ни одного, не носившаго титула графа. Все это были хорошіе люди, но у нихъ было два недостатка, отъ которыхъ я никакъ не могъ ихъ отучить, поэтому я только укажу на нихъ: они никакъ не хотли отказаться отъ своего вооруженія и постоянно "утаивали" число пассажировъ — я подразумваю здсь, что они попросту обирали компанію.

Въ цлой стран не было рыцаря, который не занимался бы какимъ-нибудь полезнымъ дломъ. Они странствовали изъ конца въ конецъ по государству, исполняя боле или мене важныя миссіи. Ихъ наклонность къ странствованію и способность къ этому сдлали изъ нихъ полезныхъ распространителей просвщенія. Они отправлялись въ путь закованные въ сталь и вооруженные мечами, копьями и боевыми скирами.

Я считалъ себя вполн счастливымъ. У меня въ голов было два проекта: одинъ заключался въ ниспроверженіи католической церкви и въ основаніи на ея мст протестантской; однако, и послдняя не была бы господствующею церковью, но всякому предоставлялась бы полная свобода вроисповданія; другой проектъ заключался въ томъ, чтобы обнародовать декретъ, въ которомъ будетъ сказано, что посл смерти Артура будетъ объявлено всеобщее голосованіе, въ которомъ вс примутъ участіе, даже и женщины, достигшія совершеннолтія. Артура еще хватитъ на тридцать лтъ; онъ былъ почти однихъ лтъ со мною, — теперь ему было около сорока; я полагалъ, что въ теченіе этого времени я подготовлю населеніе къ событіямъ, которыя по своему значенію будутъ занимать первое мсто во всемірной исторіи — полная правительственная революція безъ кровопролитія. Результатомъ этого явится республика. Но теперь, какъ я вспоминаю объ этомъ, на мои щеки выступаетъ краска стыда — я мечталъ быть первымъ президентомъ. Да, все-таки во мн боле или мене преобладала человческая природа.

Я полагалъ, что Кларенсъ говорилъ правду и уже началъ было проникаться его идеями. Но онъ никогда не говорилъ серьезно; онъ обрисовалъ вполн точное, раціональное и выполнимое улучшеніе конституціонной монархіи, но онъ былъ слишкомъ неопытенъ, чтобы это понять или позаботиться объ этомъ. Я хотлъ было пожурить его, но въ это время влетла Сэнди, обезумвшая отъ ужаса, и задыхавшаяся отъ рыданій, такъ что не могла даже говорить. Я подбжалъ къ ней и принялъ ее въ свои объятія, приласкалъ ее и заботливо спросилъ:

— Говори, милочка, говори! Что такое?

Ея головка упала ко мн на грудь и она проговорила крайне невнятно:

— Гелло-Централь!

— Скоре, — закричалъ я Кларенсу, — телефонируйте королевскому гомеопату, пусть онъ придетъ.

Не прошло и двухъ минутъ, какъ я уже стоялъ на колняхъ у колыбели ребенка, а Сэнди разослала всхъ слугъ туда и сюда. Я же тотчасъ увидлъ, что у ребенка перепончатый

крупъ.

Я наклонился и прошепталъ:

— Проснись, моя милочка, Гелло-Централь!

Она медленно открыла глаза и сказала:

— Папа!

Это меня обрадовало. Значитъ, смерть была еще далеко отъ нея. Я послалъ, чтобы приготовили сры, а самъ приготовилъ котелокъ; если Сэнди или ребенокъ заболвали, то я никогда не сидлъ сложа руки въ ожиданіи докторовъ, а всегда употреблялъ сначала свои средства; я зналъ, какъ за ними ухаживать и былъ опытенъ въ этомъ дл. Эта крошка прожила большую часть своей короткой жизни у меня на рунахъ; я всегда умлъ развеселить ее въ ея маленькомъ гор и она часто улыбалась мн сквозь слезы, висвшія на ея рсницахъ, чего никогда не удавалось достигнуть матери.

Сэръ Лаунсело въ богатомъ вооруженіи проходилъ въ это время по залу, направляясь въ биржевой комитетъ, гд былъ предсдателемъ; этотъ комитетъ состоялъ изъ рыцарей Круглаго Стола, и засдать въ немъ считалось большимъ почетомъ. Это былъ все прежній Лаунсело и, когда онъ проходилъ мимо дверей своей любимицы и узналъ, что она больна, бросилъ вс свои дла и направился въ ея комнату. Онъ бросилъ свой шлемъ въ уголъ и минуту спустя онъ уже длалъ новый фитиль къ спиртовой ламп и зажегъ ее подъ котелкомъ. А Сэнди между тмъ устроила надъ колыбелью блый пологъ и все было готово.

Сэръ Лаунсело сталъ разводить паръ: мы положили въ котелокъ негашеной извести, прибавили карболовой кислоты, прибавили еще щепотку молочной кислоты и стали пускать подъ пологъ струи пара. Такъ мы сидли по обимъ сторонамъ колыбели и ухаживали за ребенкомъ. Сэнди позволила намъ курить, сказавъ, что табачный дымъ не пройдетъ подъ пологъ; она же сама привыкла къ дыму и была первою дамою въ Британіи, которая видла клубы табачнаго дыма. Лаунсело былъ красивый мужчина, сердечный человкъ и могъ бы составить счастье жены и дтей. Но тутъ помшала Геневера, хотя, впрочемъ, не слдуетъ печалиться о томъ, чему нельзя помочь.

Лаунсело пробылъ у меня трое сутокъ до тхъ поръ, пока малютка была уже вн опасности; онъ взялъ ее на руки, крпко поцловалъ, такъ что его перья падали на золотистую головку двочки, затмъ нжно передалъ ее Сэнди, а самъ опять направился по большому залу и скрылся. И никакое предчувствіе не предостерегло меня, что я уже боле не увижу его на этомъ свт! Боже мой, какъ часто въ этомъ мір разбиваются наши сердца!

Доктора сказали намъ, что если мы желаемъ укрпить здоровье ребенка, то должны увести его изъ города; двочк былъ необходимъ морской воздухъ. Такимъ образомъ, мы взяли военачальника и двсти шестьдесятъ человкъ свиты и посл двухъ-недльнаго путешествія по суш и по морю очутились на берегу Франціи, гд мы должны быми пробыть нсколько времени. Насъ помстилъ въ своемъ замк король того округа, куда мы пріхали; этотъ король относился милостиво и мы были очень довольны…

Въ конц мсяца я послалъ корабль въ Британію за нкоторыми припасами и за новостями. Мы ожидали его возвращенія черезъ три или четыре дня. Это судно должно было принести мн кром всхъ этихъ различныхъ новостей, результатъ одного назначеннаго мною опыта. Это былъ мой собственный проектъ замнить турниръ чмъ либо другимъ, что могло бы дать выходъ излишнему пару рыцарства, но вмст съ тмъ поддерживать то, что оставалось у нихъ самаго лучшаго, а именно, ихъ духъ соревнованія. Я хотлъ избрать изъ нихъ только нсколькихъ и теперь комплектъ былъ совершенно полонъ для испытаніи ихъ перваго публичнаго соревнованія.