Эмиль XIX века
Шрифт:
Я не жалю объ этомъ путешествіи ни въ малйшемъ отношеніи. Эмиль не потерялъ время даромъ. Онъ пріучился наблюдать и тмъ легче будетъ усвоивать научныя истины. Онъ везетъ домой коллекціи всхъ царствъ природы, и, что еще лучше, много новыхъ впечатлній, много воспоминаній; характеръ его выработался въ школ опыта и новыхъ сторонъ жизни, которыя онъ увидлъ. Это единственная школа, которая воспитываетъ людей.
Я не настаиваю на томъ, чтобы вс юноши непремнно должны были отправляться такъ далеко какъ онъ для образованія; но я утверждаю, что для всхъ ихъ было бы полезно какъ нельзя боле выходить по временамъ изъ раковины, въ которой ихъ держатъ и видть природу, прежде нежели приступить къ серьезному изученію ея по книгамъ.
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
Молодой человкъ
I
Эмиль
Боннъ, 8 Января 186…
Передъ вступленіемъ въ университетъ я долженъ былъ выдержать экзаменъ, и вотъ уже недля какъ я Herr Burche.
Я хочу дать теб понятіе о моей студенческой жизни. Днемъ я слушаю лекціи философіи, исторіи, права. физіологіи растеній и животныхъ, сравнительную филологію, и пр. и пр. Я нанялъ квартиру, которая обходится мн 150 франковъ за полгода, обдъ за табльдотомъ обходится мн 24 су. Вечеромъ я ухожу заниматься въ свою комнату, или гуляю по городу. Въ качеств иностранца я еще не посвященъ во вс тайны товарищества буршей. Впрочемъ на дняхъ меня пригласили въ одну пивную (kneipe), гд собираются нмецкіе студенты. Когда отворилась дверь, меня обдала облака густаго дыма, которые скрывали отъ меня стны, потолокъ, всю комнату и, казалось, разстилались на безконечное пространство. Я слышалъ голоса, псни, взрывы смха, но не видалъ ни одного живаго существа. Мстами сквозь облако тускло свтились, красноватыми пятнами огни лампъ, nantes in gurgite vasto. Я шелъ по пятамъ моего путеводителя, ощупью пробираясь между длинными рядами столовъ, которые, казалось, колыхались въ туман и на которыхъ я смутно различалъ жестяныя кружки, металлическій блескъ которыхъ свтился сквозь туманъ и мракъ кпеіре. Понемногу глаза мои привыкли къ туману и я различилъ за кружками человческія лица; но туманная завса раскрылась только когда я дошелъ до конца залы, гд поднималась монументальная печь. Я очутился посреди многочисленнаго собранія молодыхъ людей; у каждаго на голов была фуражка, во рту сигара или трубка, въ рукахъ жестяная кружка. Не смотря на страшный шумъ, я разслышалъ нсколько серьезныхъ разсужденій между нкоторыми группами студентовъ, которые не смотря на то продолжали курить и пить пиво.
Мое ухо еще не успло освоиться со звуками нмецкаго языка на столько, чтобы слдить за серьезнымъ разговоромъ. Но я однако понялъ что дло шло о новыхъ, одни другихъ боле возвышенныхъ планахъ и системахъ для возрожденія человческаго рода. Аргументы, выходки, возраженія, идеи взлетали какъ ракеты посреди табачнаго дыма. Когда пробило полночь вс студенты вышли изъ пивной и я замтилъ что многіе изъ тхъ, которые всего горячее ратовали за благо человчества, идя домой затянули на улиц самую пошлую псню. Видно было, что они совершенно забыли, что хотли пересоздать міръ.
Судя потому что я слышалъ, студенты поступаютъ здсь въ университеты съ цлью получить мста на служб у правительства. Вс они, боле или мене, стремятся быть слугами государства. Добившись диплома доктора, они отправляются выпрашивать вакантныя мста въ администраціи. Многія изъ этихъ мстъ даются посл конкурса и только оказавшіе наибольшіе успхи кандидаты получаютъ ихъ посл экзамена. Только не выдержавшіе конкурса кандидаты выбираютъ себ независимую профессію. Не этой ли причин — страсти къ чиновничеству — слдуетъ приписать поразительную перемну, которая совершается въ образ мыслей молодыхъ докторовъ по виход изъ университета.
Характеръ студентовъ составляетъ рзкую противуположность съ характеромъ прочихъ германцевъ. Первые напускаютъ на себя задоръ, удаль, эксцентричность во всемъ; вторые напротивъ, какъ дон показалось, со всмъ ушли въ невозмутимость и даже апатію. Университетская молодежь зоветъ себя республиканской и революціонерной; она не отступаетъ не передъ какой теоріей, какъ бы смла она ни была, и поднимаетъ вс вопросы религіозные и соціальные съ смлостью, которая удивляетъ меня; весь народъ, какъ мн кажется, напротивъ очень приверженъ къ старымъ порядкамъ и монархіи. Herr Bursche ставитъ свою честь въ томъ чтобы презирать вс общественныя различія и привиллегіи рожденія, тогда какъ средній классъ выказываетъ безграничное уваженіе къ дворянству и титуламъ. Это дв разныя націи живущія въ отдльныхъ мірахъ и единственная связь нмецкаго студента съ обществомъ — пламенное желаніе играть въ немъ оффиціальную роль. Но
Поведеніе этихъ молодыхъ людей заставило меня оглянуться на себя. Мн девятнадцать лтъ и у меня не только нтъ самостоятельнаго положенія, но я даже еще не выбралъ себ профессіи чтобы приносить пользу обществу. Сознаться ли теб? Я по временамъ падаю духомъ и сердце мое болзненно сжимается когда я спрашиваю себя: на что я годенъ? Ты нашелъ что я въ четыре года сдлалъ быстрые успхи и въ естественныхъ и въ гуманныхъ наукахъ. Я этимъ обязанъ твоей метод приготовить наблюденіемъ умъ къ изученію законовъ, путешествіямъ и прекраснымъ урокамъ, которые ты съ матерью давалъ мн. Я хочу знать, но я еще не сознаю хорошо чего мн недостаетъ. Бываютъ минуты когда мн кажется что я чувствую бога въ себ: въ другія я подавленъ чувствомъ собственнаго безсилія. То стремленіе къ иде беретъ верхъ, то жажда дятельности пожираетъ меня. Я вижу что я еще не достигъ полнаго равновсія своихъ силъ, если можно дать это имя пылкимъ стремленіямъ молодаго человка, который ищетъ свое мсто въ жизни.
Два мсяца тому назадъ пріхавъ сюда, я воображалъ что зналъ нмецкій языкъ потому что изучилъ его по книгамъ, но я скоро увидлъ свою ошибку. Я читалъ какъ нельзя лучше газеты, вывски, названіе улицъ, афиши, но едва начинался около меня нмецкій разговоръ, какъ я ни слушалъ, я слышалъ одни голоса. Я чувствовалъ себя въ нравственной невол, потому что жить посреди народа, языкъ котораго не понимаешь, тоже тюремное заключеніе своего рода. Трехлтній ребенокъ, едва умвшій лепетать нсколько словъ, понималъ больше моего и когда я начиналъ говорить съ нимъ, онъ съ насмшливымъ видомъ качалъ головой будто говоря: Ich verstehe Sie nicht. Я походилъ на глухонмаго, который не уметъ объясняться знаками. Небольшое различіе въ переливахъ. звуковыхъ волнъ — слдствіе ничтожнаго измненія въ движенія губъ, создавало эту преграду между мной и другими людьми.
Это невольное одиночество было тяжело для меня и я съ большими усиліями преодоллъ мою природную робость. Теперь я начинаю выговаривать нмецкія слова удобопонятно. Разумется мн недостаетъ еще многаго въ этомъ отношеніи; же въ мои лта не трудно усвоить себя звуки языка, которые я слышу со всхъ сторонъ. Но самое трудное не говорить, а понимать нмцевъ когда они говорятъ между собой. Я былъ разъ въ театр и во все продолженіе представленія не могъ вонять ни одного слова изъ того что говорили актеры, разв одно gute Nacht Впрочемъ, мн кажется, иностранные языки можно сравнить съ табачнымъ дымомъ, который въ пивной гд я былъ, скрывалъ отъ меня всхъ бывшихъ тамъ студентовъ и вс вещи: это туманъ, который разсется мало по малу и я надюсь, что скоро буду видть ясно.
Прошу тебя поцаловать Лолу за меня. Поливаетъ ли она наши цвты? Заботится ли она о нашихъ птицахъ? Привела ли она въ. порядокъ вашъ гербаріи и нашу коллекцію минераловъ? Скажи ей, чтобы она думала обо мн также часто какъ я думаю о ней.
Писать теб значитъ писать и моей матери, я не раздлаю васъ обоихъ въ своемъ сердц. Вотъ почему я для нея прибавлю только, что съ сожалніемъ вспоминаю о своей маленькой комнатк, изъ которой я слышалъ ваши шаги, ваши голоса; о своемъ мст между васъ, по вечерамъ у затопленнаго камина. Я кончаю свое письмо; теперь одиннадцать часовъ; лампа изъ подъ абажура бросаетъ зеленоватый свтъ, старые часы съ кукушкой однообразна чикаютъ въ углу; дрова трещатъ въ печк, втеръ воетъ въ окно и блдный кругъ луны глядитъ въ окно между двумя занавсами съ блыми и красными разводами. Кажется во всемъ этомъ нтъ ничего печальнаго, но я чувствую, что слезы приступаютъ къ глазамъ. Чтожъ длать? Я чувствую въ эти минуты что я все тоже дитя, и я тоскую не по родин, но по родительскомъ дом; я люблю васъ и въ этомъ отношеніи надюсь остаться всю жизнь тмъ же ребенкомъ.
II
Эразмъ Эмилю
Лондонъ 13 февраля 186…
Теб тяжело въ одиночеств, мой дорогой Эмиль, и мы тоже грустимъ безъ тебя. Но надо же быть благоразумнымъ. Если бы я даже былъ въ состояніи выхать изъ Лондона и кинуть моихъ больныхъ, я бы и тогда не похалъ съ тобой. Теб пора уже учиться управлять собой какъ слдуетъ взрослому человку. Птицы любятъ своихъ птенцовъ; но когда птенцы уже въ силахъ летать отецъ и мать учатъ ихъ расправлять свои крылья. Природа требуетъ полной свободы для всхъ.