Когда погаснут все огни
Шрифт:
– Ты едва ли позвал меня на встречу в такой час для того, чтобы поговорить о дарованиях твоего потомка, - Чжу Юйсан не хотел терять время попусту.
– Судья Чжу преисполнен похвального рвения, - Хао Сюаньшэн усмехнулся, - да. Верно. То, что произошло у водопадов Юйхэ.
Потревоженное поле забытой века назад битвы. Об этом уже поползли слухи – путники стали натыкаться на извергнутые землей останки и оружие. А принц не жалел сил на то, чтобы выяснить, что за сражение гремело некогда в этих местах.
– Ты
– Нет, - Чжу Юйсан качнул головой, - и у меня не было времени, чтобы вернуться туда и прислушаться по-настоящему.
Когда они оказались посреди взбудораженного поля, Чжу Юйсана заботило лишь то, как он может успокоить потревоженные чем-то неизвестным энергии местности и хватит ли у него на это сил. Безопасность принца превыше всего – в этом он клялся и этой клятве следовал. Даже сейчас Чжу Юйсан чувствовал себя сбежавшим с поста и пренебрегающим обязанностями.
– Ты бы не успел, - видимо, Хао Сюаньшэн понимал его смятение по-своему, - Жилы Дракона спутаны.
Чжу Юйсан недоверчиво посмотрел на собеседника. Жилы Дракона? Сокрытые пути, воспользоваться которыми могут лишь божества, Меняющие Облик, бессмертные и самые сильные из заклинающих? Что же способно их спутать?
– Ежели судья Чжу не доверяет моему суждению, он может сам попытаться ступить на Жилы Дракона, - Хао Сюаньшэн даже не пытался смягчить едкость своего тона.
Чжу Юйсан не подал виду, что этот тон его задевает. Воинам простительна некоторая резкость. А таким, как бывший генерал Хао Сюаньшэн – тем более.
– У меня и в мыслях не было подвергать твои слова сомнению. Новость слишком ошеломила меня, - Чжу Юйсан покачал головой.
Вот об этом точно следовало сообщить. И как бы Хао Сюаньшэн ни относился к старейшине Байхэ – утаивать подобное было бы преступлением против всех Пяти Дворов.
– Они спутаны лишь здесь? Только в Яньци, или по всему Цзянли?
– Пока трудно сказать, - Хао Сюаньшэн нахмурился, вдруг став невероятно похожим на Хао Вэньяня. Поразительно, как в некоторых семьях могут через поколения сохраняться схожие черты. Семья Чжу не могла похвалиться подобным.
– Узел здесь, в Яньци. Но его словно кто-то скрывает, и я не могу пробиться сквозь пелену, сколько ни прилагаю сил. Если я не ошибся – спутанные Жилы уходят за пределы Цзиньяня. В Милинь.
Милинь, охваченный засухой. По слухам, проникающим в Цзянли – сильнейшей за последние поколения. Люди там наверняка охвачены ужасом и отчаянием. Столь сильные чувства, слившись в нужный миг в нужном месте, могли породить волну в незримом, которая прокатилась по миру, сея хаос. Не это ли стало тем, что спутало Жилы Дракона? Но в таком случае – что за узел, и почему он в Яньци, столь далеко от Милиня?
Чжу Юйсан с досадой хрустнул пальцами. Если бы не необходимость охранять принца, он бы безотлагательно занялся этим делом. Но отлучаться
– Я не смогу оказать тебе значительной помощи, - с сожалением признался Чжу Юйсан, - той, которую мог бы…
– Не стоит, - Хао Сюаньшэн жестом прервал его, - я понимаю. Выполняй то, что на тебя возложил Байхэ. Но все же я буду благодарен тебе за то, что ты сообщишь мне, если что-то услышишь или узнаешь.
Чжу Юйсан склонил голову без лишних заверений. Он сделает что сможет. В том числе и выполнит невысказанную просьбу Хао Сюаньшэна – позаботится о Хао Вэньяне.
Хао Сюаньшэн поднял голову, рассматривая статую принцессы Линлинь. Его лицо стало задумчивым и еле заметно смягчилось.
– Думаю, она простит тебе это отступление от долга судьи.
Попытка пошутить вышла неловкой. Чжу Юйсан отвел взгляд, чувствуя смущение от того, что Хао Сюаньшэн невольно выдал свои чувства. Незавершенное, несбывшееся, недосказанное в смертной жизни – оно остается с такими, как они, навсегда, уже не ослабевая и не уходя в забвение, как это случается у людей. Тяжкое испытание сил души, которое не все бессмертные выдерживают с честью.
Изваяние принцессы продолжало благожелательно и ласково улыбаться. На миг показалось, что статуя еле заметно кивнула. Обычный человек счел бы это добрым знаком, посланным небожительницей в ответ на его моления. Бессмертные же знали, что это была лишь игра теней и света – их чувства не уловили присутствия божественной силы.
Тот же легкий ветерок, что колыхнул огоньки свечей в храме, тронул одежды и волосы бессмертных, когда они покинули храм. Ночь была тихой. Очень тихой. Чжу Юйсан почти физически ощущал эту тишину. Он повернулся к Хао Сюаньшэну, чтобы удостовериться, что тот тоже слышит и чувствует то же, что и он.
Взгляд Хао Сюаньшэна был устремлен в небо. Чжу Юйсан проследил за его направлением и внутренне содрогнулся.
В темном небе близ созвездия Крылатого Льва горела тусклым едва различимым светом багровая звезда.
– Я отправляюсь в Милинь, - глухо проговорил Хао Сюаньшэн, - мне кажется, это началось там.
***
Багряная звезда. Почти невидимая, еле заметная на небе. Незримая для простых смертных. Предвестница бед.
Она полностью занимала мысли Чжу Юйсана, когда он возвращался в резиденцию принца. Не с этой ли звездой связаны и пробуждение поля костей, и спутанные сокрытые пути? Может статься, что засуха в Милине не имеет к этому отношения – вопреки непоколебимой убежденности Хао Сюаньшэна в том, что корень надвигающейся беды лежит там?