Небо за нас

Перунов Антон

Пока я таким образом «угощал» своих гостей, в Балаклаве кипела работа. Даже не зная сути предложений союзников, было понятно, что все, что им нужно это краткая передышка. Если они навалятся всеми силами, Балаклаву мы можем и не удержать. Они же, вернув себе запасы, получат возможность дождаться необходимых им подкреплений и продолжать осаду.

Так что сейчас, подгоняемые нашими солдатами пленные спешно грузили содержимое захваченных складов на пароходы, которые в свою очередь должны были доставить их в Севастополь. Все так, конечно же, не вывезти, но остальное в случае вражеского

приступа можно уничтожить.

Кроме того, новое задание получил, успевший сообщить о своих успехах Тацына.

— За то, что корабль захватил тебе, Степан Федорович, низкий поклон и большое спасибо, но потом. А сейчас, в лепешку расшибись, из шаровар выскочи, но сделай еще одно дело!

— Приказывайте, ваше императорское высочество, жизни не пожалею!

— Помирать не надо, хватит с нас покойников! Ты лучше сыщи возможность связаться с Сулейманом-пашой, да передай ему, что англичане с французами его бросили. И договариваются сейчас, чтобы я их с оружием и знаменами из Крыма выпустил, а про него и его аскеров даже не вспомнили. И если он не хочет после их ухода с нашей армией один на один биться, пусть пришлет парламентеров или даже сам приезжает под мое честное слово. Скажи, мол, великий князь обещал, что если поторопится, условия ему будут не хуже чем у Раглана с Канробером. А ежели нет, то пусть не ропщет, в другой раз предлагать не стану.

— Константин Николаевич, — помялся полковник. — А вы и впрямь французам уйти позволите?

— Еще чего! При блаженной памяти дядюшке Александре их учили, да видать не до конца. Теперь так просто не отделаются!

— Это по-нашему! — ухмыльнулся казак и помчался выполнять поручение.

Был уже поздний вечер, когда парламентеры вернулись назад. Но когда Канробер с Рагланом потребовали доклад, выяснилось, что и герцог и принц, мертвецки пьяны. Впрочем, Георг оказался немного крепче и был в состоянии ответить на некоторые вопросы.

— Милорд, вы, что, пили?

— Так точно! — бодро ответил герцог Кембриджский и на всякий случай утвердительно кивнул головой. — За ее величество королеву Викторию, императоров Наполеона и, ик, Николая. А также за его султанское величество Абдул-Меджида I. За него, кстати, чаще других. Милорд, а почему с нами не было представителя Османской империи? Пусть бы он пил за своего султана, мы-то тут при чем…

— Черт с ним с турками, что вам сказал принц Константин?

— Что очень уважает мою кузину и безмерно жалеет, что она не вышла за его старшего брата.

— Ну, еще бы, тогда наследником престола стал бы он. Но что он сказал на предложение о перемирии?

— Дайте подумать… ах, да. Никакого перемирия, только… как ее… безоговорочная капитуляция! Да, если наши солдаты вздумают что-нибудь испортить, например, сломать ружье или заклепать пушку, нас с вами повесят!

— Черт бы подрал этих русских варваров! — выругался Раглан.

— Если позволите, милорд, один вопрос, — подал голос, внимательно слушавший герцога подполковник Мэррин. — Почему, вы с принцем Наполеоном в таких странных головных уборах?

— Подарок Константина. Он сказал, что кепи и треуголки не подходят

для здешних холодов и подарил нам зимние шапки. А чтобы мы не забывали о нашей встрече нас сфотографировал какой-то русский журналист…

­– Трубников?

— Уж не думаете ли вы, сэр, что я стал бы запоминать его варварское имя?

— Мэррин, вы что-нибудь понимаете? — вопросительно посмотрел на своего начальника разведки Раглан.

— Только то, что наш план провалился, милорд!

— Это я и без вас понял, — фыркнул командующий.

— Кроме того, — вполголоса пробормотал шпион, — Черный принц не отказал себе в удовольствии пошутить, и теперь вся Европа сможет увидеть фотографические портреты герцога Кембриджского и кузена французского императора в казачьих папахах.

[1] Евангелие от Матфея 24:36

[2] Отцом принца Наполеона Бонапарта был младший брат Наполеона I, Жером Бонапарт, прозванный русскими солдатами — «королем Яремой».

[3] La Belle France — Прекрасная Франция (фр)

Глава 17

Есть у моряков русского флота одна особенность. Когда во главе его оказываются люди деятельные и склонные к риску, они способны свернуть горы. Драться с любым противником и нападать на оного, невзирая на соотношение сил. Но стоит на руководящей должности оказаться нерешительному педанту, как те же самые офицеры с матросами разом забывают о своей лихости и инициативе, стремясь лишь к отбыванию номера.

И тут невольно возникает вопрос, к какому типу принадлежал до моего попадания Константин? Как по мне, пусть и не во всем, но скорее все-таки к первому. В конце концов, именно под его руководством на смену деревянным кораблям пришли сначала железные, а потом и стальные. Бороздили океанские просторы клипера, а утлые катера с шестовыми минами гонялись по всему Черному морю за турецкими броненосцами.

А вот когда его сменил «семипудовый» Алексей Александрович начался застой, приведший, в конечном счете, к Цусиме. Сейчас же, моряки, по крайней мере, молодые, рвутся в бой. И скоро мы все получили возможность в этом убедиться.

Как только стало окончательно ясно, что опыт по строительству канонерских лодок оказался удачным, было принято решение распространить его на другие театры военных действий. В первую очередь, конечно, на Белое море, где флот у нас практически отсутствовал, но не забыли и о Черном.

Строительство новых кораблей развернули на Николаевских верфях. Сначала заложили четверку кораблей «Шанцевского типа», потом сразу еще восемь улучшенного. А вот с «Константиновскими» пока решили повременить, главным образом, в связи с отсутствием возможности изготовить броню.

Разумеется, не обошлось без накладок. Поскольку промышленность на юге империи практически отсутствовала, машины и котлы пришлось заказывать в столице, благо тамошние заводы успели накопить кое-какой опыт. Затем по внутренним речным путям, все это добро переправили в Николаев. А поскольку к тому времени корпуса «улучшенных» канонерок были уже спущены на воду, первыми решено было достроить именно их.