Китайский попугай

Биггерс Эрл

— Не завидую вам, если Мадден выйдет из себя.

— Вы очень добры — осторожно сказал Боб.

Торн с пустой корзиной и с лопатой направился мимо кухни, из которой доносился запах пищи, на веранду. Боб пошел за ним. Из кухни вышел Чарли.

— Хелло, босс! — воскликнул он. — Вы встали лано полюбоваться солнцем?

— Не так уж и рано, — ответил Боб и посмотрел в сторону Торна. Тот уже скрылся в доме. — Я только что видел, как наш приятель закапывал в песок жестянки. Среди них была одна, в которой

держали мышьяк.

Чарли вышел из роли А Кима.

— Мистер Торн очень занятный человек, — заметил он. — Один неверный поступок вынуждает совершить другой. Китайцы говорят: «Тот, кто идет на тигра, не должен спешить».

Из дома вышел Мадден.

— Эй, Иден! — крикнул он. — Ваш отец на проводе.

— Что-то рановато, — заметил Боб и поспешил к телефону.

— Хелло, папа, — сказал он, беря трубку. — Сейчас я могу говорить с тобой свободно. Я хочу тебе обо всем рассказать. Мистер Мадден? Да, он стоит рядом. И он очень хочет побыстрее получить ожерелье.

— Очень хорошо, — ответил Алек Иден. — Мы вышлем его. — Боб с облегчением вздохнул. Отец получил их телеграммы.

— Попросите его выслать сегодня же, — приказал Мадден.

— Мистер Мадден просит тебя выслать его сегодня же, — сказал Боб.

— Это невозможно, — ответил ювелир. — Я еще не получил его.

— Не сегодня, — сказал Боб Маддену. — Он не получил...

— Я слышал, — рявкнул Мадден. — Дайте-ка мне трубку. Послушайте, Иден, что вы имеете в виду, говоря, что не получили ожерелье?

Боб услышал голос отца.

— А, мистер Мадден! Здравствуйте. Жемчуг был в неважном состоянии, и я не мог отправить вам ожерелье в таком виде. Поэтому я отдал его для очистки...

— Одну минуту, Иден, — прервал его Мадден. — Я говорю вам, что хочу немедленно видеть ожерелье у себя. Вы понимаете это, черт побери, или нет?

— Я сегодня заберу его и завтра отправлю вам.

— Это значит, что я получу ожерелье во вторник. Иден, вы режете меня без ножа. У меня большое желание назвать все это... — Мадден замолчал. — Вы обещаете, что завтра отправите жемчуг?

— Даю слово, — сказал ювелир. — Завтра я отправлю вам ожерелье.

— Хорошо, я подожду. Но это последний срок, мой друг. Жду вашего человека во вторник.

Мадден бросил трубку.

Его раздражение не улеглось и за завтраком. Попытки Боба поддержать разговор не увенчались успехом.

Вскоре Торн уехал куда-то, Мадден скрылся в своей комнате, а Боб отправился во двор.

Гораздо раньше, чем он ожидал, Паула, свежая, как калифорнийское утро, подъехала к ранчо.

— Хелло, — сказала она.

— Леди, вы спасли мою жизнь!

Он обнял девушку.

— Вы с ума сошли! — засмеялась она.

— Нисколько. Ну, что нового?

— Ничего. Как вам нравится утро?

— Чудесное!

Они выехали за ворота

ранчо.

— Я же говорила, что вы полюбите пустыню! Погладите на эти снежные вершины...

— Красиво. Но если вы не возражаете, я предпочту смотреть на вас. Не сомневаюсь, он скажет, что вы восхитительны.

— Кто?

— Ваш жених.

— Его зовут Джек.

— А вы знаете, что брак — это последнее прибежище хилых умов?

— Вы так думаете?

— Я знаю это. Я часто встречал девушек, чьи глаза говорят: «Я готова». Но я очень осторожен. «Держись твердо, мой мальчик» — такой мой девиз.

— И вы держитесь?

— Да. И рад этому. Я свободен. Когда наступает вечер и на Юнион-сквер зажигаются фонари, я слышу голоса: «Где ты, мой дорогой? Я иду с тобой...». Вы говорите так?

— Никогда.

— Конечно, миллионы девушек не могут придумать ничего лучшего, как выйти замуж. Но вы... У вас удивительная работа. Пустыня, горы, каньоны. И вы готовы отдать все это за газовую плиту в квартире!

— Женщина может позволить себе быть женщиной.

— Разве для этого надо выходить замуж? С замужеством все закончится. Чинить Вильбуру носки...

— Я же сказала вам, что его зовут Джек.

— Что из того? Он думает только о носках.

— Не стоит об этом говорить, прошу вас!

Паула свернула к невысокому дому, окруженному группой деревьев.

— Это ранчо доктора Уайткомб, — сказала она. — Удивительный человек этот доктор! Я хочу вас познакомить.

Они вошли в большую гостиную, обставленную не так красиво, как у Маддена, но с большим вкусом. У окна сидела седая женщина. У нее было доброе лицо, несколько холодный, но приветливый взгляд. Она встала и с улыбкой поздоровалась с молодыми людьми.

— Вы... вы доктор? — пробормотал Боб.

— Конечно! Но вы во мне не нуждаетесь. Вы здоровы.

— Да...

— Присаживайтесь, прошу вас. Где вы остановились?

— У Маддена.

— Ах да, я слышала. Не такой уж хороший сосед этот Мадден. Я несколько раз приглашала его к себе, но он так и не пришел. Отчуждение не годится для пустыни. Мы все здесь дружим.

— У вас много друзей, — сказала Паула.

— Почему бы нет? Что эта за жизнь, если один человек не помогает другому?

Боб почувствовал симпатию к этой милой женщине.

— Пойдемте, я покажу вам дом, — пригласила она. Сейчас это цветок в пустыне, а видели бы вы, что здесь было, когда я приехала! Библиотека и кошка — все мое имущество... Я построила дом своими руками.

Она провела их во двор, где стояло несколько маленьких коттеджей. Усталые лица светились радостью и надеждой при ее приближении.

— Они приехали сюда со всей страны, — сказала Паула. — Больные, слабые, упавшие духом люди. И всем она дает новую жизнь.